Синод Русской Церкви постановил рассмотреть прошения Латвийской церкви и Виленско-Литовской епархии о предоставлении им автокефального и автономного статуса соответственно. В том, что стоит за этими прошениями, почему они сопряжены с государственным давлением на церковь, и что этим прошениям предшествовало, разбирался корреспондент «Сенсаций.Нет», историк Александр Чаусов.
На состоявшемся в этот четверг заседании Синода Русской православной церкви, был поднят вопрос изменения статуса Латвийской православной церкви и Виленско-Литовской епархии РПЦ. Латвийская церковь при этом претендует на то, чтобы стать автокефальной, то есть полностью независимой от РПЦ. Пока она носит статус «автономной», или «самоуправляемой» в составе Русской церкви. Литовская епархия, в свою очередь, хочет выделиться в автономную церковь, то есть получить больший вес и куда большую степень независимости от Московской патриархии, тем не менее оставаясь в составе Русской церкви.
Казалось бы, ну развиваются церковные единицы внутри РПЦ, стремятся получить независимость, поскольку в состоянии это сделать — чего ж плохого? Но на самом деле, и в случае Латвии, и в случае Литвы, обращение этих церковных структур в РПЦ сопряжено где-то с прямым, а где-то с опосредованным государственным давлением.
Стоит напомнить, что еще в сентябре прошлого года Сейм Латвии утвердил законодательные поправки, выдвинутые президентом этой страны Эгилсом Левитсом, о статусе ЛПЦ.
Парламент Латвии тогда бодро отрапортовал: «Сейм в срочном порядке принял поправки, устанавливающие полную независимость Латвийской православной церкви со всеми ее епархиями, приходами и учреждениями от власти какой-либо церкви за пределами Латвии».
О том, насколько в Латвии и раньше было «нетривиальное» законодательство о религиозных организациях вообще и православной церкви в частности, «Сенсаций.Нет» писали ранее. И если говорить коротко, то законодательство это демократическим не назовешь никак. И по сути «во имя интересов национальной безопасности» латвийские власти могут позволить себе в отношении православных если и не совсем всё, то очень и очень многое.
Однако, понятно, что с точки зрения канонического права, ни одно государство не может вмешиваться в дела управления церкви. Решение о статусе той или иной общины, епархии или иной церковной административной единицы в составе РПЦ должна принимать именно РПЦ. И уж тем более, когда речь идет о признании той или иной церковной единицы автокефальной. Устав РПЦ по этому поводу говорит следующее:
«Поместному Собору принадлежит высшая власть в Русской православной церкви в вопросах избрания Патриарха Московского и всея Руси и ухода его на покой, предоставления автокефалии, автономии или самоуправления частям Русской православной церкви, а также в рассмотрении тем, перечень которых определяется настоящим Уставом».
То есть, и в случае с ЛПЦ, и в случае с Литовской епархией еще предстоит собирать Поместный Собор. Что явно процесс не быстрый и требующий основательной подготовки.
Но, с другой стороны, Латвийская православная церковь была поставлена латвийским государством в положение весьма неприятной альтернативы — либо становиться автокефальной, либо оказывается вне закона.
Соответственно, латвийские иерархи решили пойти в данной ситуации максимально возможным каноничным путем. И обратились уже в РПЦ. Кстати, отдельного момента заслуживает стилистика этого обращения. Как сообщает сайт Московской Патриархии, «Собор Латвийской православной церкви, состоявшийся в Риге 20 октября 2022 года, принял поправки в Устав ЛПЦ и обратился к Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу «с глубоким прошением о разрешении возникших непреодолимых сложностей» в связи с принятием парламентом Латвии поправок к Закону о Латвийской православной церкви».
Ну, то есть отношение ко всей этой «государственной движухе» со стороны православных Латвии вполне понятно и не скрывается даже на уровне официальных документов. А второй интересный вопрос, который был поднят на заседании Синода РПЦ, касается Латвийской церкви – речь о мироварении.
Миро – это масло, которое необходимо для таинства миропомазания, одного из центральных обрядов в жизни любой православной общины. При этом практика предоставления права той или иной церкви варить миро самостоятельно в православном мире разнится. Константинополь, например, такое право предоставляет крайне неохотно. И если вспоминать историю предоставления автокефалии Румынской Церкви, то и со скандалом.
При этом на текущий момент «Александрийская, Антиохийская, Иерусалимская, Кипрская, Элладская, Албанская и Церковь Чешских земель и Словакии получают миро из Константинополя».
Русская церковь, в свою очередь, предоставляет право варить миро самостоятельно с предоставлением автокефалии. И как минимум до последнего времени негласно считалось, что для РПЦ самостоятельное мироварение – это и есть главный признак полной церковной независимости той или иной православной общины.
В случае с ЛПЦ, все куда интереснее, потому, что по вопросу мироварения Синод постановил следующее: «В ответ на прошение Собора Латвийской Православной Церкви подтвердить продолжение выдачи Святого Мира Латвийской православной церкви».
Это, в общем-то, еще раз ясно показывает, насколько «рады» латвийские церковные иерархи перспективе полного отрыва от Русской церкви. И здесь, вполне естественно, возникает вопрос – почему? Ну, казалось бы, Латвия – это независимое государство, почему бы не быть в нём своей поместной церкви?
Дело в том, что ЛПЦ – это не очень многочисленная и чисто материально мощная структура. Там на всю церковь две епархии и одна семинария. При этом, понятно, что у латвийских православных перед глазами пример Украины. Где Украинская церковь уже несколько месяцев демонстративно заявляет о своей полной независимости от Москвы, но украинские власти и раскольнические организации, как продолжали давить УПЦ, так и продолжают. На текущий момент Украинскую церковь, например, «выселяют» из Киево-Печерской Лавры. И размежевание с Московской Патриархией УПЦ не помогает в данном случае примерно никак.
Что касается автономии Литовской епархии, то тут история схожая. Еще в апреле прошлого года несколько священников епархии заявило о подготовке обращения к Константинопольскому патриарху, с тем, чтобы перейти из Русской церкви в юрисдикцию Вселенского Патриархата. Со стороны некоторых представителей литовского государства примерно тогда же прозвучали практически прямые угрозы о силовом отъеме церковной собственности Литовской епархии. Ну, и понятно, что «намёк» был расценен вполне однозначно. А потому, уже в декабре прошлого года имело место собрание духовенства епархии и вышло коммюнике в котором говорилось: «Собрание выразило приверженность скорейшему процессу обретения большей церковной независимости, приняв своё обращение к Священному Синоду. Ранее митрополит Иннокентий обратился к Синоду с ходатайством о предоставлении Литовской Православной Архиепископии статуса Самоуправляемой Церкви».
Правда, что в итоге решат в РПЦ – пока не очень понятно. Поскольку текущая формулировка Синода звучит следующим образом: «Рассмотреть обращение Преосвященного митрополита Виленского и Литовского Иннокентия и выводы комиссии на заседании Архиерейского Собора Русской Православной Церкви».
Не стоит забывать, что на всю Литовскую епархию сейчас насчитывается примерно 60 священников. Это далеко не огромная церковная община, которая легко может «потянуть» автономию, в том числе и полную финансовую самостоятельность.
Так или иначе, в вопросе с прибалтийскими церковными общинами можно наблюдать удивительную и не очень приятную картину. Там государства методом угроз, шантажа и прямого административного и законодательного давления вынуждают православных менять церковное устройство в угоду политической конъюнктуре. И, что примечательно, западное цивилизованное сообщество совершенно не видит тут никаких проблем и покушения на свободу совести и вероисповедания.
