За последние несколько дней политическая ситуация в мире поменялась на 180 градусов. Восемь лет локального конфликта в Донбассе и маршей националистов по Киеву привели к необратимым последствиям. О том, как к этому относятся в Донбассе, рассказывает наш собственный корреспондент из Луганска Дарья Живолуп.
В достаточно тревожное для всего мира время тяжело оставаться в стороне от информации, событий и не принимать какую-либо из сторон. Особенно сложно, если ты живешь в Донбассе и не покидал его территорию более, чем на две недели. Мы видели всякое, на всю жизнь останутся картинки, нарушающие права человека, как модно сейчас о них стало говорить. Я могу лишь делиться своим опытом, своими воспоминаниями, которые накопились за 8 лет из моих 25.
Мне повезло, что война пришла в мои 17. Я была уже более менее осознанным и умеющим себя контролировать человеком. Об этом периоде я часто писала в своей колонке и делилась практически документальными историями, спасибо Александру Фролову и всей команде «Сенсаций.НЕТ», которые более года назад смогли мне дать площадку, чтобы высказаться. У меня внутри не росла ненависть за утраченную юность, или стремительную старость моих родителей, это был наш осознанный выбор, оставаться там, где мы родились. Я никогда не поддерживала все происходящие переворотные события на своей малой родине, более того, частичка моего сердца безответно принадлежит Львову, но вся душа болит за мой Донбасс. Мне близка идея всеобщего примирения, но это нужно было делать годами ранее. У всех моих знакомых есть своя трагедия, не сравнимая с харьковчанами, у которых есть метро и места для укрытия, киевлянами, которых за несколько дней до происходящего предупреждали о возможных угрозах.
Нас никто не оберегал, моя война началась в июле 2014, когда мы с родителями вернулись с рынка, раздобыли хоть немного еды, так как поставок никаких не было, часть области была заблокирована. Я уснула в мире, а проснулась под звуки так называемой артподготовки. Но, повторюсь, мне было 17.
В ту первую волну обострения мало кто знал, как себя защищать, а все наши бомбоубежища, построенные при стране советов, были завалены бытовым мусором. Люди прятались под бордюрами, либо просто надеялись на лучшее, что им повезет и снаряд не станет роковым. Часто жертвами становились самые уязвимые члены нашего общества – это дети. Их смерть встречала во сне, в теплых объятиях матери, на улице во время игры, либо в школах, садах. Всего 152 ребенка погибло в ходе вооруженного конфликта в Донбассе, они так и останутся маленькими для этого мира. Буквально вчера на одном из российских ток-шоу Маргарита Симоньян говорила о «горловской мадонне», о бомбежке детского пляжа запрещенными кассетными бомбами в Зугрэсе, сегодня об этом же напомнил Сергей Лавров, глава МИД РФ. Таких историй было много, мне знакома лично гибель девочки Леры, которая вместе со своей мамой и бабушкой выезжала из обстреливаемого Хрящеватого, если кому интересно, то почитайте о тех боях. В живых остался лишь ее отец.
Я знаю, что мы со своей болью, как небольшая группка людей с территории бывшей Луганской и Донецкой областей, мало кому интересны. Я не жалуюсь, все вполне обоснованно. Говорить мы особо не любим, люди привыкли трудиться. Среди моих земляков, оставшихся здесь, нет знаменитостей, или их бизнеса, недвижимости. А те, кто был, разъехались по всему миру и закрыли глаза на войну длинною в восемь лет. Я вас удивлю, если скажу, что путешественник с телеканала «Пятница» Антон Птушкин — мой земляк, переехавший с началом боевых действий. Здесь у него семья. Так вот высказаться он решил спустя годы длительного молчания, и то с тревогой за Киев.
Киев, Харьков и другие крупные города Украины стали более узнаваемы в плане войны, чем какой-то Луганск, Донецк, Горловка, Снежное и другие. Мне были не близки фото детей из метро крупных населенных пунктов, либо инструкции, что и как сказать ребенку во время обстрелов. Мы стали более черствыми, что и есть страшно. У нас не было инструкций, бесплатных психологических консультаций, тарологов, была только Россия и группа людей, которые помогали нам.
Берегите свой мир ради детей, ради будущего. Никакие социальные, экономические блага не стоят радикальных поступков, за которые несут ответственность самые невинные.
