Российский МИД направил официальную ноту в Германию, с требованием признать геноцидом действия Третьего рейха во время блокады Ленинграда, а также иные действия, совершенные немцами на территории СССР во время Великой Отечественной войны. О том, чем это чревато для Германии и почему эта история настолько широко разворачивается именно сейчас, читайте в материале «Сенсаций.Нет».
Москва направила официальный документ в ФРГ с требованием о признании этим государством фактов геноцида советского населения в годы ВОВ. Хотя полного текста ноты российского МИДа пока в открытом доступе нет, даже выдержки оттуда весьма показательны. В документе, направленном правительству Германии, в частности, говорится:
«Российская сторона констатирует противоречивый характер подхода германской стороны к вопросу об официальном признании актами геноцида преступлений против человечности, совершенных Германией в прошлом. Признав актом геноцида свои преступления в эпоху колониализма, германская сторона до сих пор не сделала этого в отношении блокады Ленинграда и других преступлений против народов СССР в период Второй мировой войны. Российская сторона настаивает на официальном признании германской стороной этих злодеяний Третьего рейха актами геноцида».
Также в ноте подчёркивается лицемерный характер отношения властей ФРГ к блокадникам. Германия выплачивает репарации блокадникам, которые являются евреями по национальности. Но всех остальных жертв блокады для Берлина как будто не существует.
Здесь, конечно, сразу возникает подозрение, что наша страна актуализирует тему геноцида советского населения в контексте актуальных политических событий и откровенно недружественной политики Германии в последнее время. Однако это не совсем так.
В течение десятилетий российские историки действия Третьего рейха на территории Советского Союза классифицировали именно как «геноцид», который, стоит напомнить, на уровне ООН определяется, как «действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую».
Россия с 2020 года стала систематически заниматься этим вопросом именно в юридическом ключе. Тогда Солецкий районный суд в Новгородской области по поводу событий в деревне Жестяная Горка в годы Великой Отечественной войны постановил:
«Установить факт, имеющий юридическое значение: признать вновь выявленные преступления в 1942–1943 годах солдатами «тайлькоманды» в отношении не менее 2,6 тыс. советских граждан военными преступлениями против человечества, геноцидом этнических групп».
Далее были аналогичные процессы в Псковской, Ленинградской, Смоленской, Московской областях, в Крыму и ряде других российских регионов. А 19 апреля 2021 года в России была установлена новая памятная дата «День единых действий в память о геноциде советского народа нацистами и их пособниками в годы Великой Отечественной войны». Именно в этот день в 1943 году вышел указ Президиума Верховного Совета СССР N39 «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников».
Обратите внимание, что в этом указе, да и в последующих официальных советских документах слово «геноцид» не фигурирует. Вообще СССР даже во время Нюрнбергского процесса разбирался с военными преступлениями, а вопрос геноцида в отношении нацистских преступников не поднимал.
Историки объясняют это политическими и дипломатическими причинами. Во-первых, «геноцидили» советское население не только немцы, но финны, прибалты, венгры, румыны, итальянцы и еще ряд национальных подразделений. С некоторыми из этих государств у СССР после войны случилась тесная дружба, они стали либо союзниками Советского Союза, либо вообще вошли в его состав. И поднимать такие «неудобные» вопросы советское руководство не хотело. Тем более, что Германия, да и другие государства Оси все же платили репарации.
Однако уже в девяностые годы эти выплаты носили «добровольный и фрагментарный характер». Но самое главное, что именно в девяностые началось активное переписывание нацисткой истории немцами. Не без участия «новой, демократической России».
Речь о том, что с 1991 по 2001 год немцы стали систематически обращаться в органы российской военной прокуратуры с просьбами о реабилитации своих предков. И таковые реабилитации, часто вообще без мотивационной части со стороны российских правоохранителей, последовали в массовом порядке. Как указывает в своей статье «К вопросу о реабилитации гитлеровских военных преступников и их пособников в отечественном праве» доктор исторических наук Александр Епифанов, из 17569 обращений иностранцев (в основном немцев) о реабилитации родственников, удовлетворительно рассмотрены были 13035 обращений. Более того, этих немцев признали «жертвами политических репрессий». Однако, как указывает Епифанов, абсолютное большинство из них были именно военными преступниками в самом хрестоматийном виде. Теми, кто и проводил геноцид советского населения, факты которого сейчас устанавливаются и публикуются в России.
Так что отчасти, нынешняя активность отечественных государственных структур – это еще и работа над собственными ошибками прошлого в деле установления исторической правды. От которой в 90-е государство активно пыталось отказаться.
Следующий момент – это привязка геноцида к репарациям. Она, как показывает история, совершенно не обязательна. Если говорить о той же Германии, то немногие знают, что на ней «висит» не один официально признанный геноцид, а два. Второй – это, очевидно, геноцид евреев. А вот первый – это геноцид 1904-1908 года, который Кайзеровская Германия провела в отношении гереро и нама в немецкой Юго-Западной Африке (ныне Намибия). Собственно, это тот самый «акт геноцида в период колониализма», о котором немцам напомнил российский МИД.
В ООН о том, что это именно геноцид официально заговорили в 1985 году, а первые извинения германских официальных лиц перед Намибией последовали только в 2004-м. При этом тогдашняя федеральный министр экономического развития и сотрудничества Германии Хайдемари Вичорек-Цойль, которая и приносила официальные извинения намибийцам, от выплат репараций Германией официально отказалась, подчеркнув, что ФРГ и так вкладывает в экономическую помощь Намибии порядка 14 миллионов долларов в год.
К слову, евреи компенсаций в свой адрес тоже добивались несколько лет. И добились только в 1952-1953 году в рамках «Соглашения о репарациях между Израилем и Федеративной Республикой Германия». Так что признание геноцида, а уж тем более получение за него компенсаций от виновной стороны – дело хлопотное, трудозатратное и далеко не всегда успешное.
Возникает логичный вопрос – и зачем тогда все эти проблемы нам? Очевидно, что в текущих реалиях немцы геноцид русских не признают. И уж конечно надеяться на какие-то компенсации явно не стоит.
Возможный ответ на этот вопрос дает редакция Telegram-канала «Бати читают новости», в составе которой есть, в том числе, профессиональные историки:
«Признать геноцид немцы никак не могут, потому что это очень дорого. Но сам факт непризнания геноцида, точнее факт отрицания геноцида, при его наличии, подтвержденном документально, может использоваться Россией на многих международных площадках.
Геноцид со стороны европейских стран хорошо понятен жителям всех континентов. В том или ином виде большая часть не-Запада сталкивалась с геноцидом со стороны Запада.
У Германии нет хорошего выхода из ситуации. Признавая геноцид, они попадают в сложную позицию агрессора, который не расплачивается за свою агрессию. Отказываясь признавать геноцид, который все видят и все знают, они выглядят и того хуже.
Россия же, собрав данные по преступлениям немецких нацистов, может подтягивать к этим преступлениям французские, испанские, датские, голландские и другие национальные дивизии, участвовавшие в геноциде на территории СССР».
Ну и, наверное, снова стоит напомнить о том, что всё это в историческом, культурном и социальном плане работает на восстановление и сохранение исторической памяти в первую очередь в российском обществе. С этой самой исторической памятью у нас тоже большие проблемы, которые необходимо решать. И хорошо, что процесс их решения инициирован настолько публично и системно.
