Большая церковная политика: как РПЦ выстраивает отношения с Поместными Церквями, признавшими украинских раскольников. О том, какова нынешняя позиция Русской Церкви и к ПЦУ, и к Поместным Церквям, которые это решение признали, разбирался корреспондент «Сенсаций.Нет» Александр Чаусов.
Последствия «томоса об автокефалии» (полной церковной независимости), данного Вселенским Патриархатом так называемой «Православной церкви Украины» в 2019 году, приводят к постепенному расколу во всем православном мире.
На днях, 8 ноября сего года, на сайте Московской Патриархии появилось «Циркулярное письмо всем епархиальным Преосвященным Русской Православной Церкви» в котором перечисляются архиереи Элладской Православной Церкви, служившие совместно с раскольниками из ПЦУ, и с которыми по этому поводу Русская Церковь разрывает молитвенное общение. Всего в этом перечне 19 архиереев, включая главу Элладской Церкви, архиепископа Афинского Иеронима II.
Для тех, кто считает себя православными мирянами, это означает, что, как минимум, молиться в храмах епархий, епископы которых в данном письме обозначены, не следует. И в подобной практике видится очень интересный момент церковных отношений. Потому, например, что в Элладской Церкви на текущий момент только правящих митрополитов – 80. Иными словами, со всеми остальными Русская Церковь пока вполне себе молитвенное общение поддерживает.
И это далеко не единичный случай этакого «частичного разрыва». С рядом иных Поместных Церквей, признавших ПЦУ, всё обстоит примерно также. За исключением, пожалуй, только Вселенского Патриархата, поскольку с ним мы разорвали молитвенные отношения целиком и полностью.
При этом, помимо Константинополя, который всю эту историю и инициировал, ПЦУ признали Синоды Элладской, Кипрской и Александрийской Церквей. И вот с ними дела у нас выстраиваются крайне интересно.
Русская Церковь перестала поминать на службах их предстоятелей. Это в православном мире означает разрыв. Как и в случае со Вселенским Патриархатом. Вот только формулировки представителей Русской Церкви в случае с этими тремя православными сообществами все же отличаются.
Например, после того как Синод Александрийской Церкви признал ПЦУ, в Русской Церкви выпустили следующее заявление: «Подтвердить невозможность поминовения имени патриарха Александрийского Феодора в диптихах, а также молитвенного и евхаристического общения с ним».
Но при этом подчеркнули намерение «сохранить церковное общение с архиереями Александрийской Православной Церкви, кроме тех, которые поддержали или в будущем поддержат легализацию украинского раскола».
То есть, речь идет о разрыве не со всей Александрийской Церковью, а с отдельным её епископом. Однако, с другой стороны, это все же «главный епископ» в данной Церкви, а потому, после этого разрыва со стороны Русской Церкви последовали и определенные практические действия.
Дело в том, что после такого решения патриарха Феодора (злые языки говорят, что принятого под давлением и практически в силу финансового шантажа), многие священники Александрийской Церкви настолько категорично не согласились с этими «инновациями», что изъявили желание перейти в Африканский Экзархат Русской Церкви. И РПЦ это желание (кстати, после двух лет терпеливого ожидания) удовлетворила.
Это, конечно, вызвало возмущение в определённых православных кругах. Так, предстоятель Албанской Церкви, архиепископ Анастасий заявил:
«Наряду с расколом между миллионами украинских православных, новый раскол создается и на чувствительном Африканском континенте, где в последние десятилетия развивается православная зарубежная миссия. В африканских государствах давно утвердились различные христианские конфессии, а также распространяющийся ислам. Отныне простые африканцы будут приглашаться в Православие двумя Православными Патриархатами, не вступая в сакраментальное общение друг с другом. Скандал и ослабление Православия этой раскольнической деятельностью очевидны. Это болезненное развитие».
Архиепископ Анастасий, предстоятель Албанской Церкви
Тут стоит отметить, что Албанская Церковь категорически не признала ПЦУ, а сам Владыка Анастасий пытается вести диалог и с Москвой, и со Вселенским Патриархом, с позиций миротворчества в тональности «одумайтесь».
Но хотелось бы тогда спросить, где был этот достойный архипастырь, когда, например, в Эстонии помимо Эстонской Православной Церкви (МП), внезапно, по единоличному решению все того же Константинополя появилась так называемая «Эстонская апостольская православная Церковь» на правах автономии Вселенской Патриархии? И почему в данном случае никто не увидел проблемы в том, что «отныне простые эстонцы будут приглашаться в Православие двумя Православными Патриархатами, не вступая в сакраментальное общение друг с другом»?
Впрочем, это уже совсем другая история. А пока следует вернуться к текущим реалиям и особенностям внешней политики РПЦ. И самый интересный случай в контексте событий вокруг ПЦУ сейчас вырисовывается во взаимоотношениях с Кипрской Православной Церковью.
Стоит напомнить, что в ноябре 2020 года, «после долгих обсуждений» Синод Кипрской Православной Церкви, возглавляемый на тот момент архиепископом Хризостомом II, девятью голосами против шести при одном воздержавшемся, признал ПЦУ в качестве канонической Церкви. Важно отметить, что к консенсусу даже на уровне Синода тамошние архиереи не пришли. И очень многие по итогам остались «при своем». То есть, для себя самих не признали ПЦУ каноничной Церковью.
Русская Церковь и в данном случае отреагировала соответственно и аналогично предыдущим прецедентам: «Священный Синод Русской Православной Церкви констатировал невозможность поминовения имени Архиепископа Кипрского Хризостома II в диптихах, молитвенного и евхаристического общения с ним, а также сослужения с теми иерархами Кипрской Церкви, которые вступят в церковное общение с представителями украинского раскола».
То есть, речь снова была о разрыве отношений не с Кипрской Церковью, как таковой, а только с её предстоятелем и, в перспективе, частью епископов. И вот дальше начинается поистине драматическая история.
Дело в том, что 7 ноября этого года Его Блаженство, Блаженнейший Архиепископ Новой Юстинианы и всего Кипра Хризостом II умер. И, более того, невзирая на предыдущие очень серьезные разногласия, Патриарх Кирилл «молится об упокоении души новопреставленного Архиепископа Хризостома и о прощении его вольных и невольных грехов».
Это значит, что скоро на Кипре состоится Поместный Собор, где будет избран новый предстоятель Церкви.
А теперь стоит напомнить, что в Кипрской Церкви до сих пор имеют место быть очень серьезные разногласия по поводу каноничности ПЦУ и её признания.
И в этой связи логично выглядит высказывание советника патриарха Московского и всея Руси протоиерея Николая Балашова о том, что «новая ситуация во взаимоотношениях Кипрской церкви с Московским патриархатом может реализоваться в результате предстоящих выборов нового предстоятеля».
И именно в эти дни выходит то самое «Циркулярное письмо» по поводу Элладских архиереев. Есть мнение, что оно адресовано не только пастве РПЦ и не столько, собственно, Элладской Церкви, сколько Кипрскому Синоду. Потому, что публиковать подобный список в адрес непосредственно Кипрской Церкви сейчас было бы попросту бестактно. Как-никак, а у них «Церковь осиротела». Поэтому здесь и заявление о молитвах Патриарха всея Руси, и очень осторожное выражение надежд на изменение отношений. Но и продемонстрировать, что Русская Церковь будет предпринимать определенные ответные шаги в случае усугубления ситуации раскола, тоже было необходимо. Но в крайне дипломатичной манере, что называется, в рамках весьма тонкого намёка.
Впрочем, стоит подчеркнуть, что это уже просто домыслы автора, ничем фактически не подтвержденные.
Однако, что домыслом не является, так это надежда на то, что предстоятелем Кипрской Церкви станет достойный архиерей, с внятной позицией по поводу ситуации как с церковным расколом, так и с политикой Вселенского Патриархата, который данный раскол и инициировал.
